«Никто не сказал Лукашенко: ничего не купите для своих самолетов, пока не освободите Статкевича»

— Когда все говорят о количестве политзаключенных, называют цифру 1200. Но их не 1200, их, как минимум, 3-5 тысяч, — сказал Дмитрий Козлов (блогер канала «Серый кот») на Обычном утре. — Просто многие не признаны сейчас политзаключенными по разным причинам.

Кто-то, потому что сам не хочет, кого-то отказываются признавать родственники, потому что опасаются за безопасность. А кого-то не признают и правозащитники из-за нюансов, связанных с уголовными делами.

…Человек действительно попадает за решетку по каким-то бытовым моментам, но ему вешают «профучет» и относятся как к политическому, потому что до этого он отбыл административный арест или, например, был осужден по уголовной статье за какое-нибудь оскорбление «его усейшества».

Поэтому мы не понимаем масштабов политзаключенных в Беларуси.

Сам бывший политзаключенный Дмитрий Козлов провел в заключении 5,5 лет. Он рассказал, что прошел через моральное давление и ШИЗО, за время срока потерял 30 кг веса.

Тем не менее оптимизма блогер не теряет. Он обновил свой канал и намерен добиваться освобождения оставшихся политзаключенных.

— Мы живем в хорошее время. Многие считают неудачей то, что произошло в 2020 году. Но кризисы — это всегда время возможностей. Поэтому у нас сейчас время возможностей, когда могут действительно наступить большие перемены в стране.

И не нужно отчаиваться. Посмотрите, что происходит: вы думаете, что Лукашенко выпустил людей по доброте душевной или потому что перестал чувствовать в них угрозу?

Нет, его припекла экономика — нет денег. И он пытается всячески договориться, чтобы немного ослабить оганичения. Это, к слову, о том, когда говорят, что санкции не работают.

Санкции прекрасно работают. Именно они, считаю, и привели нас к этому моменту. Ведь столько лет Лукашенко терпел и не хотел никого выпускать.

То есть выпускали по амнистии по чуть-чуть, по 20-30 человек, которые писали помилование, и только неизвестных людей.

Сейчас, мне кажется, Лукашенко решил воспользоваться слабостью и разрозненностью Запада и добиться снятия всех санкций в обмен на то, чтобы выпустить каких-нибудь 200-300 человек.

И нужно строить отношения и взаимодействие с ним так, чтобы этого не случилось. Потому что вот он выпустил пятьдесят человек, еще пятьдесят выпустит, с него снимут санкции и за «Беларуськалий», а он скажет: «Мне больше не надо, мне этого хватит, теперь я смогу дебет с кредитом связать. Остальные пусть сидят до конца и гниют там».

Договариваясь с Лукашенко, нужно все-таки решить вопрос о полной остановке репрессий, о возможности возвращения людей на родину и гарантиях безопасности, о возможности выбора.

А то они нас (депортированных – С.) выбрали по каким-то непонятным спискам и выбросили, и в то же время посадили сто новых.

Даже один освобожденный — это прекрасно, потому что это судьба человека. Но я не хочу быть эгоистом, я хочу, чтобы все вышли. Нельзя ограничиться пятьюдесятью, а тысячи остальных там останутся навечно и им продолжат накидывать сроки.

Ведь договорились об освобождении 52 человек, но при этом их насильственно депортировали против воли большинства. А Николай Статкевич отказался от депортации, за что был возвращен в карательную систему. Мы даже не знаем, где он сейчас находится.

То есть сделка, по факту, не состоялась. И пока никто не сказал Лукашенко: ты не выполнил свои условия, и мы тоже не выполним свои и обратно повесим санкции на запчасти «Белавиа», и вы ничего не купите для своих самолетов, пока Николай Статкевич не будет освобожден и не окажется в безопасности.